Новая версия Брекзита Терезы Мэй провалилась, Палата общин проголосовала против «жесткого» выхода из ЕС без сделки. Редактор отдела политики поддерживающего лейбористов журнала New Statesman Стивен Буш оценивает шансы остановить катастрофический сценарий. The Insider предлагает полный перевод статьи.
Правительство потерпело двойное поражение в парламенте: депутаты проголосовали за внесенную Иветт Купер поправку <депутат от Лейбористской партии, бывший министр труда в правительстве Гордона Брауна. — The Insider> и снова за резолюцию в целом.
Важно ли это? Предложенная правительством формулировка резолюции выглядела так:
«Палата отказывается одобрить выход из ЕС 29 марта 2019 года без соглашения о выходе и рамках будущих отношений, но при этом отмечает, что, согласно законам Соединенного Королевства и ЕС, выход без соглашения остается вариантом по умолчанию, если данная палата и ЕС не ратифицируют соглашение».
Теперь же в результате принятой поправки она формулируется так:
«Палата отказывается одобрить выход из ЕС без соглашения о выходе и рамках будущих отношений».
Правовая реальность заключается в том, что в соответствии со статьей 50 <статья договора о Европейском Союзе, регламентирующая процедуру выхода. — The Insider> в полночь 29 марта 2019 года по брюссельскому времени Соединенное Королевство покинет ЕС — независимо от того, ратифицировало ли оно соглашение с Европейским Союзом вообще. Чтобы предотвратить это, парламент должен сделать две вещи: исключить из британского свода законов дату выхода, а затем проголосовать за то, чтобы либо ратифицировать соглашение с ЕС о выходе, либо отозвать британское уведомление о введении в действие статьи 50. Голосование за продление действия статьи 50 изменит дату, когда Соединенное Королевство уйдет, но не изменит выбора, который предстоит сделать, — так же, как решение спрыгнуть с более высокой скалы не освобождает вас от необходимости выбирать: удариться со всей силы о землю или раскрыть парашют.
Депутаты могут — и смогли — вычеркнуть из резолюции 26 слов, но это лишь подчеркивает, что они еще ничего не сделали, чтобы изменить правовую реальность. Так имеет ли какое-то значение то, что произошло сегодня?
Ответ: да, но лишь в небольшой степени. Депутаты последовательно демонстрировали готовность голосовать за резолюции, декларирующие намерение не ступать за край обрыва, но с той же последовательностью отвергали все, что на самом деле позволило бы отойти от этого края. Вот против чего они проголосовали: против мер по сохранению Соединенного Королевства в едином экономическом пространстве, против мер по проведению второго референдума, против предложения Джереми Корбина по Brexit, против соглашения о выходе, согласованного Терезой Мэй. И даже против предложения Иветт Купер о продлении и внесении поправок в соответствующие законы, чтобы вычеркнуть дату выхода.
Что сегодня важно, так это то, что наконец-то дали о себе знать видные консерваторы, выступающие за сохранение членства в ЕС. Четыре члена кабинета министров — Эмбер Радд, Грег Кларк, Дэвид Манделл и Дэвид Гок — не проголосовали против резолюции, как им поручила Тереза Мэй, а воздержались. К ним присоединились и многие заместители министров.
Но проблема в том, что даже сегодняшние мятежники среди консервативных лидеров придерживаются различных взглядов Есть те, кто хотел бы провести еще один референдум, чтобы вопрос снова решил народ. Есть те, кто в глубине души против второго референдума, но считает, что выход без сделки будет национальным бедствием, которое разрушит страну и Консервативную партию.
И эта же динамика присутствует во всей палате. Правительство потерпело поражение от коалиции, в которую входят Стивен Ллойд — либеральный демократ от Истборна, пообещавший своим избирателям, что он никогда не будет голосовать за второй референдум, — и 35 депутатов от Шотландской национальной партии, которые давали предвыборное обещание сохранить Шотландию в Соединенном Королевстве. Резолюцию поддержали семь депутатов, избравшихся как лейбористы, вышедших из своей фракции и создавших независимую группу — отчасти из-за их поддержки второго референдума, — и семь теневых лейбористских лидеров, которые воздержались при голосовании по поправке Купер о продлении действия статьи 50, так как боялись, что это раскроет их позицию.
Это уже много, но большинства, способного сделать какие-то конкретные шаги, чтобы остановить выход без соглашения, все еще нет.
У сторонников жесткого Brexit все еще есть основания для оптимизма
Это одна из двух причин, по которым у сторонников жесткого Brexit из Европейской исследовательской группы до сих пор есть основания для оптимизма. Во-первых, пока единственное принятое депутатами юридически обязывающее решение по Brexit — это запуск процедуры по статье 50 и закрепление в законе даты выхода. У них сохраняется запасной вариант — поддержка плана соглашения Мэй при третьем, решающем голосовании, — и это один из сценариев, которых, как сказали мне сегодня несколько депутатов-сторонников Brexit, они могут придерживаться.
Для Терезы Мэй это парадоксальным образом означает, что день поражения приводит ее к краям не одного, а двух обрывов. Опасность выхода без соглашения еще не снята, и премьер продолжает надеяться, что привлечет на свою сторону достаточное число проевропейских депутатов. Но теперь она на краю другого обрыва: есть возможность, пусть и отдаленная, что депутаты смогут объединиться вокруг какого-то варианта, который на самом деле останавливает выход без соглашения. Но если любая из этих угроз станет достаточно реальной, она все равно сможет собрать большинство в поддержку ее плана соглашения.
Сочувствующий консерваторам заместитель главного редактора The Independent Шон О'Грейди видит лучший способ продвинуться по пути Brexit в предложении канцлера казначейства Филипа Хэммонда, выступившего за сохранение членства в Европейском таможенном союзе. The Insider предлагает полный перевод статьи.
Я давно придерживаюсь глубоко немодной и политически наивной точки зрения, что Филип Хэммонд мог бы стать превосходным премьер-министром и лидером своей партии. Видит бог, у него есть свои недостатки, но они сильно преувеличены в глазах тех, кто думает, что идеальное соревнование лидеров будет включать выбор между Борисом Джонсоном, Прити Пателем, Домиником Раабом и Джейкобом Рис-Моггом. Последнее голосование за то, чтобы исключить разрушительный Brexit без соглашения, показывает, что Хэммонд гораздо ближе к настроениям в Палате общин и в стране в целом, чем действующий премьер.
Тереза Мэй уже давно возмущается стойким нежеланием Хэммонда тратить деньги на ее любимые проекты, и я подозреваю, что он так же возмущается ее экономической безграмотностью. Теперь же он проявил превосходную политическую грамотность.
Если бы Мэй победила на ставших для нее катастрофическими досрочных выборах 2017 года, она уволила бы Хэммонда (и Саджида Джавида заодно). Но канцлер в воскресенье после фиаско пошел на шоу Эндрю Марра на Би-би-си, чтобы объяснить, что если бы его не «заперли в шкафу» казначейства, а позволили руководить экономической политикой правительства во время кампании, консерваторы могли бы сохранить большинство. И он тоже был прав.
Теперь Хэммонд снова на сцене и снова слышен его голос. Он, с единомышленниками, такими как Эмбер Радд, может потребовать и добиться свободного голосования по фундаментальному политическому вопросу, стараясь исключить вариант выхода из ЕС без соглашения. Кроме того, он может, как и в среду, выйти из-под контроля и показать пример лидерства, на которое его номинальная начальница, похоже, неспособна. Как мог бы сказать в своей сардонической манере он сам, «кто-то должен».
Оставаться в ЕС было бы лучше и проще, но и с таможенным союзом можно жить дальше
И оказывается, что Фил прав. Самый очевидный путь вперед, если мы действительно хотим покинуть ЕС, — это избавиться еще от одной красной линии, согласиться на членство в таможенном союзе ЕС в качестве договорного обязательства. и тогда новый курс будет одобрен солидным большинством в Палате общин. Я бы сказал, что это тоже потребует референдума, а оставаться в ЕС было бы лучше и проще, но в любом случае с этим мы могли бы жить дальше.
Начнем с того, что это устранило бы большую часть ирландской пограничной проблемы, если не всю ее целиком, и положило бы конец кошмарным спорам о переходном механизме. Граница между Ирландией и Северной Ирландией останется мягкой, как розовые щеки Майкла Гоува, а военизированные формирования смогут отложить свои игрушки и сэкономить на почтовых расходах.
Да и все страхи по поводу таможенных проверок и задержек в Кале и других портах попросту исчезнут. Товары смогут течь свободно, даже если у работников такой возможности не будет.
В этом суть компромисса. Главная проблема — и вы уже можете услышать возражения —заключается в том, что «Глобальная Британия» не сможет проводить собственную торговую политику и заключать договоры, от которых захватывает дух, как Китай или США.
Что ж, интересно. Если последние несколько лет и научили нас чему-то, так это тому, что торговые сделки очень трудно завершить, даже если вы такой же сообразительный, как Лиам Фокс <министр внешней торговли в кабинете Терезы Мэй. — The Insider> и его команда.
Кроме того, как показала история с ЕС и последним торговым предложением США, если вы пытаетесь вести переговоры с экономической державой в десять раз больше, чем вы, то все рычаги и вся сила оказываются у нее, а не у маленькой Британии.
Если мы хотим торговую сделку с ЕС, нам, как видим, придется согласовывать определенные вещи. Если мы хотим заключить сделку с США, нам придется мириться с накачанными хлоридами цыплятами, полученной с помощью гормонов роста говядиной и пшеницей из генетически модифицированных семян. Мы как суверенное государство можем отказаться от такой сделки; но от провала сделки потеряем гораздо больше, чем трамповская Америка.
Иными словами, свобода заключать торговые сделки, что в теории звучит так лихо, на практике не имеет большой ценности, если ваша экономика относительно невелика и слаба, как британская.
Можно повторять, как попугай, что Великобритания — пятая по величине экономика в мире, но если учесть капризы обменных курсов, то она ближе к десятой позиции. Индия и Китай и разговаривать с нами не захотят, если мы не ослабим визовый режим для их студентов и бизнесменов. Интересно, как отнеслись бы к этому консерваторы не из числа лидеров? На этом, пожалуй, остановимся.
Так управлять страной нельзя. Мэй должна что-то изменить — прислушаться к своему канцлеру и спасти страну от жалкой сделки, которая никому не нужна. «Чертовски непростая женщина» — уже не комплимент, хотя ей хотелось бы думать иначе. Палате общин и Кабинету министров тоже нужно начать вести себя с ней несколько жестче. Проголосовав против выхода без соглашения, наши депутаты наконец заставили себя действовать в национальных интересах. Это хороший момент для демократии.