«Вы здесь никто». Как у крымских татар отбирают жилье и при чем тут родственники Аксенова

Свой дом Рустем Усеинов построил в начале 2000-х годов. Судакский район выбрал не случайно — именно здесь жили его родители, депортированные с полуострова в 1944 году по приказу Сталина вместе с другими крымскими татарами. По словам соратников Усеинова, его семья была одной из первых, вернувшихся в Крым после депортации, однако поселиться на прежнем месте им не дали местные власти. Получить участок законным способом ему тоже не удалось, небольшой дом пришлось строить на свободной земле — Усеинов стал одним из тысяч владельцев так называемых «самозахватов».

Узаконить дом он пытается с 2002 года. Параллельно Усеинов защищал интересы крымских татар, активно помогал отстаивать права на жилье в судах. Соратники объясняют внимание властей к Усеинову и его небольшому дому именно этой правозащитной деятельностью. Интерес к нему усилился после присоединения Крыма к России, когда на полуострове начались массовые аресты крымских татар и отъем их собственности. Усеинов публично выступал против массовых задержаний и арестов крымскотатарского населения российскими силовиками.

О том, что российская администрация Судака подала иск «об освобождении самовольно занятого земельного участка», а суд постановил снести дом, Усеинов узнал уже постфактум. Он подал апелляцию, ее приняли к рассмотрению, однако, не дожидаясь решения, 24 ноября к дому подъехали силовики вооруженного СОБРа, ОМОНа, российская полиция, судебные исполнители и бульдозеры. Дом снесли.

«В установленные законом сроки Рустем Усеинов обратился в апелляционный суд республики Крым, подал апелляцию, ее зарегистрировали, — рассказал The Insider Глава ЦИК Курултая крымскотатарского народа Заир Смедля. — По сути, после того, как апелляция была зарегистрирована, решение суда первой инстанции не вступает в силу до окончательного решения апелляционного суда. Дом Рустема Усеинова был снесен приговором суда, не имеющим силы. Это произвол, самоуправство и превышение властных полномочий. Видать, кому-то очень приглянулся этот участок для какого-то бизнеса или ещё чего-то».

По словам соратника Усеинова Эдема Исмаилова, свидетеля приезда силовиков, перед сносом судебный производитель, услышав про апелляцию, кому-то позвонил. Получив ответ, он дал отмашку на вскрытие замков. Когда приехали сносить дом, Усеинову стало плохо, его экстренно госпитализировали. Незадолго до этого он перенес коронавирусную инфекцию и двустороннюю пневмонию. В отсутствие хозяина коммунальщики погрузили все вещи из дома в «Газель» и увезли в неизвестном направлении, говорит Исмаилов. Дом снесли примерно за полтора часа. Так правозащитник Рустем Усеинов остался без дома зимой. Он рассказал The Insider, что продолжит бороться за свой участок и после выписки планирует вернуться на место разрушенного дома, собирается жить в палатке. Его соратники организовали сбор средств.

Крымскотатарские «самозахваты». СССР и Украина

Земельные проблемы крымских татар уходят корнями в 1944 год, когда по решению Госкомитета обороны, подписанному Сталиным, НКВД за полмесяца полностью «очистил» полуостров от крымскотатарского населения. Официально депортация значительной части населения (19,4% от общей численности по данным за 1939 год) объяснялась сотрудничеством крымских татар с нацистскими оккупантами Крыма в годы Великой Отечественной войны.

Жертвами тотальных депортаций стали 11 народов бывшего СССР (немцы, поляки, калмыки, карачаевцы, балкарцы, ингуши, чеченцы, крымские татары, корейцы, греки, финны), 48 народов частично выселены. По данным «Мемориала», только крымских татар в 1944 году было депортировано по разным данным от 182 000 до 238 500 человек. При этом количество сотрудничавших с нацистами крымских татар тоже разнится в зависимости от источников, чаще всего называется цифра — 10%.

Сами крымские татары настаивают на том, что распространение коллективной ответственности на весь народ - это геноцид, по такой логике коллаборационистами можно называть всех украинцев и русских за участие первых в дивизии «Галичина», вторых — в Русской освободительной армии.

Из Крыма депортированы были все крымские татары, включая родственников дважды героя Советского Союза, летчика-аса Султана Амет-Хана, в честь которого до прихода России в Крым назывался симферопольский аэропорт. Амет-Хан неоднократно обращался к советским властям с просьбами о возвращении крымских татар на родину. Это было опасно, так как с 1956 года началась политика отрицания существования крымскотатарского народа как такового — и он сам, и крымскотатарский язык были исключены из советских реестров. Был установлен запрет на упоминание о языке в специализированных справочных и энциклопедических изданиях, учебниках, данные о крымских татарах были исключены из послевоенных переписей населения. За нарушение табу на крымскотатарский вопрос советская власть считала дважды героя СССР ​​Султана Амет-Хана «человеком ненадежным». В 1960-х годах его не пустили во Францию, куда пилот был приглашен на юбилей истребительного авиаполка.

Реабилитация жертв политических репрессий медленно началась после доклада Никиты Хрущева на ХХ съезде КПСС в феврале 1956 года, разоблачившего культ личности Сталина. 5 сентября 1967 года Президиум Верховного Совета СССР издал Указ № 493 «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму», в котором признал, что «после освобождения в 1944 году Крыма от нацистской оккупации факты активного сотрудничества с немецкими захватчиками определённой части проживающих в Крыму татар были необоснованно отнесены ко всему татарскому населению Крыма». В ноябре 1989 года Верховный Совет СССР признал депортацию крымских татар незаконной и преступной.

Тогда же крымские татары начали возвращаться в постперестроечный Крым, но их дома, разумеется, были уже заняты. Даже само разрешение на возвращение получили далеко не все реабилитированные, и не предполагалось никакой реституции. Люди не получили назад ни отнятого жилья, ни конфискованного имущества. Единственное, на что могли рассчитывать некоторые из вернувшихся, — льготы при постановке на жилищный учет и ускоренное получение жилья, худшего и меньшего.

Как пояснил The Insider директор КРОО «Крымский институт стратегических исследований» Ринат Шаймарданов, люди в большинстве своем занимали свободные земли, где их с наименьшей вероятностью может кто-то согнать. Активная борьба за компенсацию отнятого жилья началась в Крыму уже при независимой Украине, тогда же крымские татары стали организовываться в «поляны протеста». «Когда люди начали возвращаться, никто из крымских татар не стал требовать свои дома обратно, — говорит Шаймарданов. — В этих домах уже жили люди, и требовать возврата означало бы, что они окажутся на улице. Они сказали так: «Дайте нам просто пустую землю, и мы построимся сами. Не надо выгонять людей, которых туда заселили не по их воле».

Самовозвраты начались с 1990 года, когда началось массовое возвращение крымских татар в Крым, но правовых условий для реституции не было — соответствующие законы не принимались, на один из законопроектов лично наложил вето тогдашний президент Украины Леонид Кучма. Многим удавалось получить права на участки «в ручном режиме», но это длилось годами.

«После 1991 года, когда образовалась независимая Украина, все было то же самое, ничего не поменялось в отношении к крымским татарам, и образовались две больших волны протеста, — рассказывает Ринат Шаймарданов. — Людям негде было жить, они выходили в чистое поле, огораживали сами участки, начинали строиться и там же жили, и потом узаконивали. Первые «поляны протеста» были узаконены практически все. Большая часть находится вокруг Симферополя. С тех пор прошло 20 лет, выросло новое поколение крымских татар, они вернулись на земли, откуда выселили их семьи. Покупать <участки> возможности у большинства людей не было, поэтому в 2005-2006 годах кто-то самостоятельно организовался, кто-то под руководством лидеров первых «полян» 90-х годов вышел на участки, занял их. В этот раз люди занимали территорию, но не строились как раньше, а пытались официально их узаконить — писали письма, петиции, ходили к чиновникам, доказывали свое право на получение земель. Это тянулось годами».

По словам активиста, дело сдвинулось, когда премьер-министром Крыма стал Василий Джарты. Он создал специальную земельную комиссию при Совете министров Республики, которая занималась для крымских татар оформлением прав собственности на «самозахваты». В специальные реестры были внесены и сами земельные участки, и фамилии людей, за которыми эти участки были закреплены. «Часть этих людей отсеяли, потому что они уже раньше получали земельные участки или у них уже было какое-то жилье, и 12 тысяч человек подтвердили свое право на получение этой земли. Эта комиссия, после всех предварительных работ, начала «поляны» узаконивать. В 2013 году из 12 тысяч участков были узаконены 3,5 тысячи, а в 2014 году должны были быть узаконены все остальные. Была расписана дорожная карта, там были даты и сроки, ответственные лица. Те люди, которые при Украине успели получить землю, легализовали участки при переходе Крыма в Россию. Те люди, которые тоже стояли на этих «полянах протеста», но не успели при Украине их оформить — ни один из них землю не получил. Была такая «поляна протеста» в Петровских высотах, там 900 человек успели получить при Украине <документы о праве собственности> и 200 не успели. Ни один из этих 200 при России не получил ничего, а земли на этих участках были просто розданы кому угодно, кроме крымских татар».

При этом законопроект, гарантирующий компенсации по реституционным требованиям, украинскими властями так и не был доведен до финальных чтений вовремя. Полноценный закон «О восстановлении прав лиц, депортированных по национальному признаку» был принят Украиной лишь в апреле 2014 года — сразу после того, как состоялась аннексия Крыма Россией.

После аннексии

Весной 2014 года «заигрывать» с крымскими татарами стали партийные функционалы и бизнесмены украинских времен, которые позже в захваченном Россией Крыму возглавили все структуры власти. В начале марта перед референдумом о присоединении полуострова они начали делать заявления о том, что все участки крымских татар будут узаконены. Таким образом планировалось склонить на свою сторону неопределившийся электорат и успокоить протестно настроенную часть крымских татар, которая выступила против присоединения на митинге 27 февраля перед зданием Верховного Совета. В ходе протеста погибли два человека, несколько десятков пострадали.

«Меджлис крымскотатаркого народа был явным и открытым противником России, противился всеми путями приходу России в Крым, — рассказывает Шаймарданов. — Меджлис поддерживали порядка 25-30% крымских татар. Была и другая часть крымских татар, которые поддерживали сторону России, их тоже было 25-30%. Это общественное движение «Себат», состоящее из участников «полян протеста», и более политическая организация «Милли Фирка». И оставалась большая «сомневающаяся» часть народа, половина. У России были все возможности их привлечь на свою сторону. Все, что было нужно, — выполнить обещания, которые дала тогда Верховная рада Украины. Тогда обещали легализовать «Меджлис», выдать землю, обеспечить представительство крымских татар в органах власти не менее 25%, то есть квотированием, национальные школы и так далее, порядка 20 пунктов было. Естественно, как только Россия сюда пришла, об этих обещаниях все забыли».

После назначения Сергея Аксенова на должность временно исполняющего обязанности главы Крыма положение крымских татар ухудшилось <в криминальных и полицейских кругах Аксенов также известен по кличке «Гоблин» - The Insider>. По словам Рината Шаймарданова, Аксенов еще при Украине, будучи главой движения «Русское единство», лично принимал участие в сносах домов на «полянах протеста». «Это тот человек, который с казаками ломал татарские времянки, которые там на «полянах протеста» стояли, — говорит активист. — Этот человек с самого начала категорический противник крымских татар. Когда его назначили главой Крыма, стало понятно, что этот вопрос не будет решаться так, как он должен».

Сперва Аксенов присоединился к обещаниям узаконить участки крымских татар. Взамен он просил их не бойкотировать парламентские и муниципальные выборы, которые проходили в Крыму в сентябре 2014 года. Вице-спикер Госсовета Ремзи Ильясов (вышел из «Меджлиса» после вступления в должность) заявил, что по договоренности в выборах примет участие не менее 50% крымских татар. Но после выборов легализации участков не произошло, несмотря на обещания крымских чиновников и Владимира Путина выполнять условия реституции по российскому закону о реабилитации. Аксенов заявил, что никаких дел с Меджлисом крымскотатарского народа иметь не будет, а в 2016 году организация была признана экстремистской и запрещена на территории России. Также в 2014 году впервые за 20 лет власти запретили крымским татарам проводить траурный митинг памяти жертв депортации 1944 года — якобы в целях «недопущения провокаций со стороны экстремистов, имевших возможность проникнуть на территорию полуострова».

Многоэтажки Аксенова и поджоги активистов

Конфликт Сергея Аксенова с крымскими татарами связывают в том числе с его бизнес-интересами. Они касаются одной из наиболее известных «полян протеста» в Крыму — массива «Стрелковая» под Симферополем. «“Стрелковая“ была проинвентаризована, были согласованы все списки людей, и все работы по предварительному выделению участков для строительства жилья при Украине были проведены, — говорит Шаймарданов. — В России оставалось только выдать эти бумаги, которые при Украине уже были подготовлены. Там порядка 800 участков, более 30% домов уже было построено, где-то люди жили, где-то уже подгоняли крышу, где-то был фундамент. Практически весь массив был уже застроен, пускай и не полностью. Но случилось так, что эти земли показались крымским властям очень коммерчески привлекательными».

В 2017 году стало известно, что на территории «Стрелковой» будет построен новый микрорайон «Крымская роза» на 25 тысяч человек, стоимость проекта оценивался в 31 млрд рублей. Был назван и застройщик — строительная компания «Акура», входящая в группу компаний «Монолит».

В эту ГК входит множество фирм, созданных ближайшими родственниками Аксенова. Например, ООО «Мальва Ком», которую создала теща главы Крыма Людмила Добрыня. Еще одна «дочка» «Монолита» — фирма «Монолит-плюс», владельцами которой на момент объявления о строительстве «Крымской розы» были жена Аксенова Елена и его советник Светлана Бабий. Бабий до сих пор возглавляет и «Мальву Ком», и «Монолит плюс».

С началом стройки «самозахваты» обнесли забором, который, по словам участников «Стрелковой», возводили рабочие компании «Консоль-Строй ЛТД», принадлежащей главе подконтрольного Кремлю парламента Крыма Владимиру Константинову. Владельцам «самозахватов» разрешалось пройти за забор к домам только для того, чтобы забрать вещи перед сносом.

Строительство микрорайона «Крымская роза»

«Они внаглую обносили жилые дома, где жили крымские татары, прямо там начали рыть котлованы, пускали строительную технику, которая всю ночь работала, а там и дети были, и старики, — вспоминает Шаймарданов. — Натурально строили резервацию, откуда люди вынуждены были уходить, настолько это все было нагло и открыто. «Вы, суки, будете знать свое место. Вы в Крыму никто» — такой у них основной лозунг.

Позже «Монолит» отчитался в крымских СМИ, что выплатил владельцам «самозахватов» 108 млн рублей компенсаций. Компенсации выборочно начали выплачивать после того, как один из владельцев самозахватов, Ватан Карабаш, поджег себя перед зданием администрации Симферополя, его быстро потушили.

«Из более чем 800 владельцев участков компенсацию получили 26 семей, остальные не получили вообще ничего, — поясняет Ринат Шаймарданов. — Когда они говорят, что татары получили компенсацию — это ложь, рассчитанная на людей, которые не владеют ситуацией».

Против застройки «Стрелковой» активно выступал ветеран Национального движения крымских татар Фазил Ибраимов. Он всю свою сознательную жизнь был участником национального движения крымских татар, занимался защитой прав представителей народа, построил около 20 мечетей, в том числе крупнейшую в Крыму мечеть на собранные общиной деньги. Позже многие были снесены.

15 февраля 2015 года Ибраимов был задержан и спустя два дня арестован по обвинению в мошенничестве и хранении запрещенных боеприпасов. Содержание в СИЗО неоднократно продлевалось, суд отказывался отпускать Ибраимова под домашний арест, даже несмотря на хроническую обструктивную болезнь легких. В общей камере 62-летний активист был единственным некурящим человеком. По словам Шаймарданова, все обвинение строилось на свидетельствах четырех человек, которые заявили, что Ибраимов брал с них деньги, давая обещания узаконить «самозахваты» на «Стрелковой». Ни один из жителей «поляны протеста» не смог опознать кого-либо из этой четверки. Все свидетельские заявления были написаны в один день, говорит Шаймарданов.

Ибраимов просидел в СИЗО полгода, его приговорили к четырем годам условно. Изолятор окончательно подорвал его здоровье, и меньше чем через год после освобождения он умер.

Выступал против застройки старых «самозахватов» на окраинах Симферополя (включая «Стрелковую») и председатель общественной организации «Милли Фирка» Васви Абдураимов. Именно со своими выступлениями против застройки Симферополя группой компаний «Монолит» Абдураимов связывал то, что 12 сентября 2017 года в его дом неизвестные бросили три бутылки с «коктейлем Молотова». Одна из них попала в окно детской комнаты, где спала 6-летняя Реяна — внучка Васви. Взрывом было разбито окно, вспыхнули москитная сетка и занавески в комнате. От взрыва проснулись сын политика Эдем и его супруга Назифе. Они потушили возгорание, предотвратив большой пожар.

Тем временем, вместо реабилитации и возмещения ущерба новые власти полуострова продолжают массово заводить против крымских татар уголовные дела по самым разным статьям. Зимой-весной 2015 года были арестованы восемь участников того самого митинга у стен Верховного Совета Крыма, их обвинили в организации и участии в массовых беспорядках, несмотря на то, что митинг произошел еще в украинском Крыму и не нарушал украинский закон.

Участники получили условные сроки, а лидер меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров и его заместитель Ахтем Чийгоз — реальные сроки (6 и 8 лет тюремного заключения). До этого Чубаров уехал в Украину, откуда не смог вернуться — ему запретили въезд в Крым, Чийгоза вскоре помиловали и выдали Турции, откуда он тоже перебрался в Киев. После этого дела начались массовые аресты. Основное обвинение — причастность крымских татар к запрещенной в России организации «Хизб-ут Тахрир». По данным «Мемориала», к 10 декабря 2021 года по делам об экстремизме обвиняется 89 жителей Крыма и Севастополя.

«Аресты, похищения и убийства после 2014 года стали нормой, — говорит Заир Смедля. — А начиная с сентября почти каждое судебное заседание сопровождается арестом нескольких десятков людей, пришедших на судебное заседание поддержать родственников и товарищей».

14 октября 2014 года вопрос «исчезновений и прямых похищений» крымских татар» на встрече Совета по правам человека с президентом РФ Владимиром Путиным поднял Николай Сванидзе. Позже Аксенов подтвердил, что такие случаи были, но они «единичные».

Между тем, по данным «Агентства», только за период с 2014 по 2016 год в Крыму пропали 44 крымских татарина. Пятеро пропавших были найдены мертвыми. В 11 случаях — есть свидетельства причастности государственных органов или подконтрольных властям организаций к исчезновению людей.

Среди пропавших — житель Белогорска Ислям Джеппаров (17 лет) и его двоюродный брат Джевдет Ислямов (22 года). 27 сентября 2014 года Ислям был похищен по пути к родственникам. Через два часа после того, как он ушел к родственникам, сосед пришел к его отцу и рассказал, как на его глазах Исляма и Джевдета группа сотрудников российских спецслужб схватила и посадила в голубой микроавтобус Volkswagen Transporter с крымским номером 755. Позже этот автомобиль будет замечен во время похищения Эрвина Ибрагимова и вблизи места похищения Решата Аметова.

Джеппаров тоже занимался вопросом крымскотатарских реституций. Тема для него не чужая — семья правозащитника вернулась в Крым после депортации 24 февраля 1969 года, купила дом, не смогла в нем прописаться. В ночь с 16 на 17 июля того же года к дому подъехала большая группа милиционеров вместе с пьяными дружинниками, чтобы выселить семью, однако те были предупреждены и смогли спрятаться у знакомой. Они переехали в село Луговое Ленинского района, но 17 октября в 2 часа ночи за ними снова пришли. «Милиционеры и Народная дружина, всего около 60 человек. Нас выслали в Генический район Херсонской области. Через два дня наша семья вновь вернулась в Крым», — рассказывал Джеппаров.

«Крым без крымских татар»

По мнению Рината Шаймарданова, глобальная причина столь сильной нелюбви властей к крымским татарам кроется в десятилетиями пропагандируемой лжи об их коллаборационизме.

«Крымские власти продвигают принцип — «Крым без крымских татар», — говорит активист. — Если в Украине после выборов 2010 года было 1100 депутатов от крымских татар, то сейчас хорошо, если сотня наберется, да и то вряд ли. Эта ненависть к крымским татарам иррациональна. И болгар, и греков выселяли, но ни те, ни другие не вызывают такой ненависти у крымских властей, как крымские татары. По большому счету нынешней власти в Крыму наплевать на людей в принципе. Землю отбирают и у русских, и у немцев, и у греков. Нет для крымской власти национальности, у них есть только коммерческий интерес. Минус для крымских татар в том, что они правды не найдут никогда. Русский может ещё поехать на материк и добраться до Верховного суда, а крымского татарина завернут обратно в Крым, как было со «Стрелковой», и это проверено неоднократно. Если есть вариант изъять землю или оставить, то у татарина отнимут 100%. У русского или болгарина могут оставить, а у татарина точно заберут, потому что татары должны знать свое место».