Защита сужена. Как путинская власть объявила адвокатов врагами России

Друг моего врага и враг моего врага

Путинскому режиму и раньше не нравилась независимая адвокатура. Но в суде он поддерживал видимость справедливых разбирательств, признавая, что адвокаты не соучастники преступлений, а люди, чья работа — защищать обвиняемых. Теперь все условности отброшены. В политических делах силовики и суды считают адвокатов именно соучастниками — и относятся к ним соответственно.

В 2022 году адвокат «ОВД-Инфо» Михаил Бирюков защищал «Мемориал», политика Илью Яшина (8,5 года колонии за эфир, в котором он высказывался об убийствах мирного населения в Буче), политика и публициста Леонида Гозмана, активиста Михаила Лобанова, фигурантов дела «Весны», адвоката Дмитрия Талантова, депутата Алексея Горинова. Бирюков — очень талантливый и опытный адвокат, но в этих делах он не имел шансов на успех. Их результат был предрешен политически. Не было у адвокатов шансов на успех и в других знаковых делах — Саши Скочиленко, Андрея Пивоварова, Владимира Кара-Мурзы, Ивана Сафронова, Дмитрия Иванова, Артема Камардина, Кетеван Хараидзе, Павла Крисевича. Невозможно добиться оправдания подзащитных и в многочисленных «цензурных» делах (за фразы типа «нет войне»). Следствие считает заведомо виновными всех, кто высказывает позицию, отличающуюся от официальной.

Дело депутата Горинова, который получил 7-летний срок за критику войны (по сути, за фразу «в Украине гибнут дети») после пятидневного следствия, стало символом попрания правовых норм. Тяжесть обвинения усилило «использование служебного положения» — то, что Горинов призывал остановить войну на заседании муниципального совета.

В 2022 году власть решила, что те, кто помогает ее политическим оппонентам, — это ее враги, рассказал Михаил Бирюков в ходе недавнего разговора о нарушении прав адвокатов. А поскольку путинская власть отождествляет себя с Россией, то ее враги — «враги России». Адвокаты Бирюков и Вадим Прохоров занимают «антисове… антироссийскую позицию», заявил в процессе против Яшина прокурор примерно 35 лет, едва заставший СССР ребенком.

Путинская система сделала суд инструментом исполнительной власти — «судебным департаментом», выписывающим наказания тем, кого власть назначила преступниками. Независимые адвокаты, защищающие «политических преступников», в эту систему совершенно не вписываются, особенно после выхода России из Совета Европы и из-под юрисдикции ЕСПЧ. Теперь не нужно даже изображать соблюдение правовых норм. Адвокаты затягивают рассмотрение дел, задают неудобные вопросы, информируют публику о судебных казусах и «ляпах», которыми переполнены политические процессы.

Но бывают и «идеальные» адвокаты. Игорь Вагин и Дмитрий Ершов сами пришли в Следственный комитет и поехали в «ДНР» участвовать в процессе против иностранных военнопленных, приговоренных к смертной казни. Защитой назвать это сложно. Адвокаты были нужны «следственно-судебному департаменту», чтобы «враги России» не сказали, что пленные были лишены судебной защиты. Однако защита была крайне формальной: Вагин и Ершов всячески демонстрировали солидарность с обвинением.

Работу Вагина и Ершова, как и других «адвокатов по назначению», оплачивают не клиенты, а государство. Такие адвокаты часто играют роль статистов, используя далеко не все средства и способы защиты. Фактически многие из них работают не на подзащитных, а на государство, и обладают тесными связями с работниками правоохранительных органов. Готовность действовать в интересах следствия позволяет таким адвокатам получать больше дел, в которых они не учат обвиняемых давать показания, не отговаривают от признания вины, не ищут процессуальные ошибки следствия, а «отбывают номер». Это ускоряет судебное производство и делает таких адвокатов «карманными», удобными для следствия.

Вагин и Ершов при каждом удобном моменте демонстрировали презрение, насмехались, критиковали своих подзащитных. В идеальном для путинского государства сценарии точно так должны были вести себя адвокаты Навального, Яшина, Кара-Мурзы и прочих «политических преступников», которых власть преследует как нарушителей Уголовного кодекса.

Идеальный адвокат Путина похож на адвокатов сталинских времен: они понимали «политическое существо дел» и не удерживали суды от «массовых ударов по классовым врагам», были помощниками обвинения и суда. Тогда государство и партия поставили адвокатов под контроль, сделали их лояльными, лишили процессуальных прав (не давали общаться с подсудимыми конфиденциально и не допускали к досудебным процедурам).

Уже во время первого показательного политического процесса над правыми эсерами в 1922 году адвокаты вышли из процесса со словами «Горе той стране, горе тому народу, которые с неуважениями относятся к закону и смеются над людьми, этот закон защищающими» — и вскоре были репрессированы. При Сталине адвокаты не могли защитить не только клиентов, но и самих себя. Были репрессированы около 400 адвокатов, многие — не за адвокатскую деятельность, а просто заодно с другими гражданами СССР по надуманным обвинениям.

Адвокаты под следствием

В 2022 году адвокатов стали репрессировать и в России. Знаковым стало преследование Дмитрия Талантова, президента адвокатской палаты Удмуртии. Из-за трех записей в Facebook ему вменили распространение ложной информации о действиях российской армии в Украине и «экстремизм» — «возбуждение ненависти и вражды» с использованием служебного положения.

Талантов публиковал сообщения о массовых убийствах мирного населения на территории Украины российскими военными и формировал «негативное, презрительное отношение к президенту Путину и проводимой им политике». Талантов под стражей уже полгода. Его арест мог стать «местью» за защиту журналиста Ивана Сафронова по обвинению в госизмене. Освободить Талантова призывали Комитет ООН по правам человека, Международная ассоциация юристов и Amnesty International.

Неприемлемы для власти и другие юристы, выступающие против войны. Калининградского адвоката Марию Бонцлер дважды штрафовали за «публичную дискредитацию армии» в судебных речах во время защиты участниц антивоенных протестов. Региональная адвокатская палата поддержала Бонцлер, а доносчиками стали судьи, которым не нравились фразы Бонцлер типа «Россия напала на Украину». Законы, запрещающие открыто говорить о войне, вынуждают адвокатов осуждать своих подзащитных, отметила адвокат Екатерина Селизарова, защищавшая Бонцлер. У адвокатов «по назначению» это не вызвало бы возражений, но независимые защитники так работать не могут. В целом адвокатская корпорация расколота: одни выступают против, другие не поддерживают войну, но опасаются сказать слово, третьи пишут доносы на коллег и выполняют все поручения власти.

Уфимского адвоката Сергея Макаренко оштрафовали за значок «Нет войне» и фразу «Слава Украине». Красноярского адвоката Николая Мунского привлекли к ответственности за поддержку Алексея Навального. Краснодарского адвоката Алексея Аванесяна обвинили в нарушении подписки о неразглашении — притом что она была дана после того, как в медиа были опубликованы тексты, вышедшие «в нарушение подписки». Подзащитный Аванесяна обвиняется в «реабилитации нацизма» (он подошел к памятнику погибшим в локальных войнах и сделал вид, что применяет борцовский прием).

От Краснодарской адвокатской палаты Минюст потребовал лишить статуса адвоката Михаила Беньяша за «неуважение» и негативные высказывания в адрес адвокатуры, суда, исполнительной власти, а особенно за сравнение Путина с Гитлером и сведения, «направленные на дестабилизацию общественно-политической обстановки» (все это найдено в записях в канале Беньяша в Telegram-канале). До этого его назначили иноагентом и обвиняли в воспрепятствовании правосудию и «нападении на сотрудников МВД». Беньяша коллективно защищали несколько адвокатов и были поражены вопиющим попранием правовых принципов в этом деле. Из-за статуса «иноагента» адвоката отстраняют от дел.

В 2022 году адвокаты часто сталкивались с нелепыми обвинениями, насилием и нарушением своих прав. 76-летнего адвоката Прометея Ефимова обвиняли в неповиновении требованиям полиции; он имел вид, «оскорбляющий человеческое достоинство». Адвоката Георгия Краснова задержали в день митинга против мобилизации в Екатеринбурге, хотя он находился на расстоянии от участников акции, куда пришел на случай, если задержанным журналистам понадобится юридическая помощь.

В дни массовых акций из-за объявления плана «Крепость» некоторые юристы специально шли на акции протеста, чтобы их задержали: это единственная возможность оказаться внутри автозака, а часто и в отделе полиции. Годами продолжается борьба адвокатов с органами полиции и ФСИН, которые на основании внутренних инструкций запрещают проход в ОВД и колонии с телефонами.

Адвокаты мешают и в проведении мобилизации. Военком Москвы пригрозил уголовным преследованием адвокатам за «пособничество в уклонении от службы». Военком предложил адвокатской палате Москвы разъяснить адвокатам недопустимость такой помощи. Палата четко ответила военкому, что консультации по вопросам мобилизации абсолютно законны. Соблюдение законности при проведении мобилизации интересует государство гораздо меньше, чем набор большого количества солдат. Поэтому власть пытается запугать адвокатов, считая их, как и в политических делах, пособниками преступников. По отношению к адвокатам теперь чаще применяется насилие. Один из таких случаев закончился увольнением полицейского. Другого адвоката избили прямо в московском военкомате.

Прочь из профессии!

Очень жесткими были действия силовиков против адвокатов в деле Ивана Сафронова. Их не допускали к участию в допросе, а когда защитники отказались дать подписки о неразглашении, Минюст направил в адвокатские палаты всех защитников Сафронова требования возбудить против них дисциплинарное производство. Затем следствие полностью засекретило дело Сафронова. За рассказ журналистам об обстоятельствах дела Сафронова было возбуждено дело против Ивана Павлова, заставившее его покинуть Россию. Павлов возглавлял «Команду 29» и защищал Навального, Сафронова, Карину Цуркан и других обвиняемых в госизмене и раскрытии гостайны. Приостановкой адвокатского статуса Павлова ФСБ добилась его исключения из работы по таким делам.

После Павлова в дело Сафронова вошел Дмитрий Талантов, которому ФСБ тоже отомстила персональным делом. Власть отчетливо показывает, что есть категория подсудимых, которых защищать не надо.

Не только Павлова власть пытается выкинуть из профессии. Лишив адвоката статуса, можно запретить ему быть представителем в суде даже по гражданским делам. Изначально эта норма должна была оградить клиентов от недобросовестных адвокатов. Но теперь государство может применить ее к политическим оппонентам — таким, как Михаил Беньяш.

Систематически преследует власть крымских адвокатов Лилю Гемеджи, Рустема Кямилева и Назима Шейхмамбетова, которые защищают обвиняемых по политическим делам. Крымских татар, которых власть подозревает в нелояльности, она обвиняет в участии в деятельности организации «Хизб-ут-Тахрир». Гемеджи, Кямилев и Шейхмамбетов защищали обвиняемых с правозащитной организацией «Крымская солидарность», делая публичным правовой беспредел в таких делах. Основатель «Крымской солидарности» Сервер Мустафаев два года назад сам был приговорен к 14 годам колонии строго режима — якобы за участие в деятельности «Хизб-ут-Тахрир».

В получении адвокатского статуса в Крыму правозащитникам отказали. Получив статус в Чечне, они какое-то время работали в Крыму, но силовики угрожали отнять статус, называя адвокатов организаторами экстремистских акций, направленных против российских властей. Чеченская АП начала процесс отзыва статуса, а в переводе в крымскую АП адвокатам было отказано из-за якобы небезупречного статуса. В 2022 чеченская АП лишила статуса троих адвокатов. Уже после лишения статуса адвокатов стали обвинять в «дискредитации» российской армии и организации массовых акций. По тем же статьям обвиняли и других крымских адвокатов, которые защищали задержанных.

История лишения Гемеджи, Кямилева и Шейхмамбетова адвокатского статуса была крайне мутной, но в ней очень чувствуется рука ФСБ: о предстоящем изгнании адвокатов из адвокатской корпорации силовики знали раньше адвокатских палат. Адвокатам, лишенным статуса, запрещается работать в суде. Принцип «друг моего врага — мой враг» был реализован в крымском кейсе полностью и несколько раз подряд. Его дальнейшее распространение сделает адвокатскую работу по политическим делам невозможной.

Путинская власть приближается к почти автоматическому признанию своих противников преступниками. А своих сторонников она готова освобождать от наказания за любые преступления. И не только если они смоют их кровью, записавшись в ряды «вагнеровцев». В декабре был принят потрясающий законопроект, освобождающий от ответственности за преступления на оккупированных территориях, если они совершены «в защиту интересов РФ». Это уже совсем близко к подходу пролетарской диктатуры: любой чих против советской власти — преступление, любое действие в ее защиту — благо.

Борис Грозовский, экономический обозреватель, автор Telegram-канала EventsAndTexts